"Земля и люди", апрель-июнь

Песня шмеля

ни усика не показывал, ни голоса не подавал. Теперь для всех этих разноречи­вых фактов объяснение найдено. Страж может подать сигнал о перегреве воздуха, сигнал мо­жет быть усилен пением рабо­чих, действительно вентилирую­щих гнездо. Только матка и са­мые мелкие шмельки из при­дворной свиты остаются под кровлей на ячеях. Остальные же обитатели гнезда расходятся по подземным коридорам и отси­живаются в свободных полостях, окружающих восковой центр. Таким образом, трубачи играют здесь не сбор, а команду, смысл которой в переводе на человече­ский язык означает: «Разойдись!»

Какой сигнал длится иной раз долго. Есть и другой сигнал — тише, короче, отрывистее. И он как бы связывает обитателей гнезда, оставшихся под кровлей дома, с теми, что отсиживаются в запасных помещениях, в фи­лиалах колонии.

В переводе на наш язык это будто перекличка часовых. — Слушай! — Есть слушать! — Ау! — Все в порядке! Но вставьте на мгновение в центральный ход гнезда конец карандаша. Тон жужжания сра­зу изменится, станет громче и резче. Повторите — и из гнезда начнет вылетать стража в по­исках возмутителя спокойствия, в воздух поднимутся крупные и средних размеров шмели. Другие высыплют на купол гнезда (у Бомбус агрорум, в частности), обнажив жала и готовые со­рваться в атаку. Если сухо, часть шмелей, опрокинувшись на спи­ну, вытягивают вперед задние и средние ножки, передние при­жимают к голове, как можно шире раскрывают жала, подни­мают конец брюшка. Это поза полной боевой готовности: вце­питься, кусать, жалить! Матка и мелкие шмельки бьют тревогу внутри гнезда, зарываются глуб­же, прячутся в пустые ячеи. Что ж, выходит, ошибался Перез, указывая, что шмели лишены слуха? Не совсем. Они лишены слуха в общепринятом смысле слова, не воспринимают воздуш­ных колебаний, колебания же субстрата, на котором шмель на­ходится, они улавливают очень чутко. Достаточно из гребешка с листом папиросной бумаги сделать подобие губной гармо­ники и извлечь из этого нехит­рого музыкального устройства звук, как на него сразу отклик­нутся подземные горнисты. Точ­но так же они отзовутся на гу­дение электробритвы. Итак, вы обменялись со шмелиным ми­ром сигналами и вас услышали, подали вам ответный голос. Ну а что же с рассказами об утренней, на рассвете, песне шмеля?

Существует у шмелей и такая песня. Опыты с искусственно за­темняемыми и освещаемыми гнездами позволили до тонкости исследовать этот сигнал, опове­щающий о восходе солнца, о начале нового рабочего дня, о летной погоде, о часе, когда можно приступать к сбору корма. Гедарт был, как видим, не так уж далек от правильного толко­вания факта. Но потребовалось ни много, ни мало триста лет, чтоб это стало ясно.